Глава двадцать шестая
Отрывок из книги КАРАБАХСКИЙ ДНЕВНИК
Летом 1993-го года семья Пашаевых приехала в Баку навестить родственников. Вернувшись в Агдам, они застали там карабахские силы. Семья из шести человек попала под обстрел, потом оказалась в плену. Позднее мать рассказывала сотрудникам «Хьюман райтс вотч», что ее отец погиб сразу, а сама она и двое сыновей были ранены.
«Карабахские солдаты перевязали нам раны, но это не спасло моего девятилетнего сына. Он умер, когда мы были еще в деревне. Карабахские солдаты отвезли нас в степанакертский госпиталь. Сыну хотели ампутировать руку. Я закричала, стала умолять не делать этого. Хирург Степанян посмотрел мне в глаза и сказал: «Я сделаю всё, чтобы спасти ему руку. Это мог быть и мой ребенок». Руку мальчику вылечили, и через неделю женщину с сыном обменяли на армянских пленных.1
Летом 1993-го в Азербайджане царил хаос. В Баку кипела борьба за власть, провинция вовсе осталась без управления. Карабахские силы воспользовались нестабильностью в Азербайджане в своих целях. Американская «Бостон Глоб» приводит слова азербайджанского майора Мамедова: «Если армяне пожелают, они могут занять весь Азербайджан». Британский «Индепендент» цитирует западного дипломата, аккредитованного в Баку: «Я бы не назвал действия армян вторжением, это больше похоже на военную прогулку».2
Казимиров пишет: «Несмотря на неоднократные предостережения карабахским армянам (в том числе из Москвы), чтобы они не пытались воспользоваться внутриполитическим кризисом в Азербайджане для активизации боевых действий, им не удалось избежать соблазна, и 12 июня они предприняли наступление на центральном участке фронта. Как раз накануне Сурет Гусейнов отвел некоторые «свои» части с карабахского фронта из-за противоречий, возникших с Эльчибеем после кровавых событий 4 июня в Гяндже. В то время азербайджанские войска проводили массированные обстрелы и воздушные бомбардировки армянских населенных пунктов. Так, 17 июня очередному сильнейшему обстрелу подвергся Степанакерт».3
Россия и МГ не прекращали посредническую миссию даже в самый напряженный период войны. В конце июня Баку, Ереван и Степанакерт посетила российская делегация, а в середине июля – наблюдательская миссия Марио Рафаелли. Казимиров, заручившись согласием Алиева, выступил с четким предложением: прекратить огонь на месяц. Предложения российской стороны имели прикладной характер и исходили из логики боевых действий. МГ же представляла анахронические проекты. Рафаелли предложил сторонам принять одобренный в Риме график вывода карабахских сил из Кельбаджара, прекращения огня и проведения переговоров в Женеве.
А для карабахских сил Кельбаджар был давно уже историей. Они готовились к агдамской операции. «В операции по освобождению Агдама погибли 11 человек, четверо из которых – от разрыва мины. То, что число потерь при такой масштабной операции составило 11 человек (хотя каждая жертва для нас безмерно дорога), я считаю блестящим исходом», – сказал Самвел Бабаян.
В операции принимали участие подразделения Аскеранского оборонительного района (командир Виталий Баласанян), 71-й отдельный мотострелковый батальон, рота Ханабада (Санасар Цатрян), 35-й батальон (Аршавир Гарамян), разведгруппа (Зорен Газарян), два подразделения Мартунинского оборонительного района (Нельсон Согомонян и Мовсес Акопян), подразделения Центрального оборонительного района (Самвел Карапетян).4
За несколько дней до агдамских событий пришедший с помощью Гусейнова к власти Алиев принял российского посредника Казимирова.
«В целом разговор оказался довольно трудным, полемичным сначала в подтексте, а затем и напрямую, вязким, напряженным. В какой-то момент гнев Гейдара Алиевича перехлестнул разумные пределы: встав со стула, он стал ходить по комнате и пустился в крик почти истерично. Сгоряча он угрожающе возопил: «Задавим армян, задавим!» Не удержался и от выпадов в наш адрес: «За Карабахом стоит Армения, а за Арменией – Россия». До сих пор вижу эту сцену», вспоминает российский посредник.5
Алиев в отличие от Эльчибея русофобом не был. Он стремился добиться содействия Москвы (что не раз удавалось), но, придя к власти, как и Народный фронт, попытался решить проблемы с армянами силой, чем и воспользовались карабахские силы, одерживая одну победу за другой.
В середине июня Алиеву понадобилось прекращение огня как воздух. Он только что утвердился во власти. Баку при российском посредничестве договорился с руководством Карабаха о прекращении на неделю воздушных бомбардировок Агдама и Степанакерта, затем – прекращении наступательных действий, ракетных обстрелов и воздушных бомбардировок в Агдамском и Мартакертском районах. В начале июля российская сторона предложила продлить срок действия договоренности на месяц и включить в договоренности Гадрутский и Физулинский районы. Степанакерт был «за», но исполнявший обязанности министра обороны Азербайджана Сафар Абиев так и не откликнулся на российское предложение. В результате боевые действия возобновились, и 23 июля азербайджанцы потеряли Агдам.
По рассказам вынужденных переселенцев, власти Баку почти не контролировали ситуацию в зонах боевых действий. И хотя Гусейнов 30 июня объявил, что задействует свои войска, по свидетельству очевидцев, он так ничего и не предпринял для укрепления Агдама. К 5 июля карабахские силы обступили Агдам с трех сторон. Свободной осталась лишь одна дорога, по которой азербайджанцы уходили, унося с собой все, что могли.6
Мамадрафи Мамедов, руководивший азербайджанским оборонным ведомством с сентября 1993 по февраль 1995, бывший афганец, признавался: «В азербайджанских вооруженных силах царили хаос и беспорядок, в каждом районе был свой батальон. Более 30 процентов личного состава отсутствовали. При том состоянии, в котором пребывала азербайджанская армия, победить было невозможно. На войне всегда побеждает сильный».7
Взятие Агдама осудили как Иран и Турция, так и США и Россия. Вашингтон заявил, что «оккупацию Агдама нельзя оправдывать необходимостью законной самозащиты». Москва заявила, что дальнейший захват территорий будет рассматриваться как грубое нарушение норм международного права и удостоится самого строгого осуждения со стороны международной общественности».
Совбез ООН 29 июля принял резолюцию 853, в которой осуждается «оккупация Агдамского района», враждебные действия, в частности, нападения на гражданских лиц, бомбардировки населенных пунктов. Резолюция требовала «незамедлительного прекращения всех военных действий и немедленного, полного и безоговорочного вывода участвующих в конфликте оккупационных сил из Агдамского района и всех других недавно оккупированных районов Азербайджана». Резолюция настоятельно призывала Армению «продолжать оказывать влияние в целях обеспечения соблюдения армянами Нагорно-карабахского региона Азербайджана» положений резолюции 822 и 853.
При посредничестве России с 18 августа 1993 года огонь на пять дней был прекращен, но затишье было опять нарушено, и Баку потерял Физули и Джебраил. По словам Казимирова, «Алиев публично признал, что азербайджанские части не раз нарушали прекращение огня, а Физули сдал глава районной администрации». «Возобновить перемирие на 10 суток удалось лишь 31августа, когда войска армян уже захватили Кубатлу. Под нажимом Москвы и Еревана Кочарян публично обещал оставить этот город, но потом «замотал» выполнение обещания».8
В конце августа Азербайджан потерял 3 района. 23 августа карабахские силы заняли Физули и десятки населенных пунктов района, а через 2 дня – весь Джебраильский район. 29 августа армянские войска, выйдя к автомагистрали Кубатлу-Зангелан, перекрыли мост в Ханлыге (Ишханадзор), перекрестки на дороге Лачин-Мамедбейли. 31 августа Азербайджан потерял Кубатлу и часть района.
Принимавшая участие в военных действиях в Физули и Джебраиле пятая бригада (командир Манвел Григорян), обойдя Физули, вышла к трассе Физули-Джебраил, взяла под контроль шоссе, ведущее к Хорадизу и межараксинскому региону, и закрепилась в 15 км от Аракса. Подразделения Мартунинского оборонительного района (Мовсес Акопян, Нельсон Согомонян) вышли к шоссе Физули-Хорадиз и приблизились к городским окраинам. Физули был окружен.
Батальоны Гадрутского оборонительного района (Артур Агабекян) освободили несколько сел, продвинулись вперед и вышли к дороге Физули-Джебраил. Подразделения Центрального оборонительного района, освободив часть сел, ранее контролируемых противником, подошли к городу Джебраил.9
В Джебраиле карабахские силы потеряли около 10 человек, в Кубатлу – около 50. Эти цифры, какими бы трагичными они ни были, говорят о том, что в те дни азербайджанская армия спасалась бегством.
Самвел Бабаян утверждает, что руководство Армении не приветствовало захват новых территорий. «Политическое решение об освобождении Агдама и Физули принимал Арцах. Временами Ереван информировали лишь после установления контроля над занятыми территориями. Но это не значило, что арцахская сторона игнорировала власти Армении. Мы хорошо понимали, какое давление оказывается на Ереван. Бывало, мы видели, что противник дезорганизован, и использовали это. А чего ради мы должны были упускать такую возможность? Это не значит, что мы не считались с властями Армении или они не получали информацию».10
31 августа, в дни подписания договора о прекращении огня на 10 дней, Тер-Петросян призвал руководителей Карабаха в качестве жеста доброй воли «срочно отвести передовые отряды на ранее сформированную разделительную линию, применить самые строгие меры к нарушителям договора». Кочарян в ответ на призыв президента Армении решил отозвать войска с линии Ходжык-Ханлыг-Черели на ранее занятые позиции».11
Зимой 2008-го года Кочарян заявил: «Благодаря нашим славным победам вокруг Карабаха был создан пояс безопасности. Без такой стратегии не удалось бы добиться прекращения огня. А если б власти Армении и Карабаха придерживались единого подхода, и Армения не оказывала давления на Карабах, пояс безопасности был бы гораздо надежнее. У Тер-Петросяна не хватало решимости. Он звонил каждый день и говорил, что мы губим Армению. А я отвечал: мы выдержим войну, а вы уж попробуйте вынести дипломатическое давление».12
В сентябре 1993 года мировые державы продолжали оказывать давление на Армению. Время от времени Турция намеревалась вторгнуться на территорию Армении. Иранские вооруженные силы численностью примерно в тысячу человек пересекли ирано-азербайджанскую границу и проникли в часть дельты реки Аракс, подконтрольную Азербайджану, но затем вернулись на территорию Ирана. Россия расценила этот шаг как дестабилизирующий фактор и предостерегла Иран и Турцию от прямого вмешательства в противостояние.13
Президент Ирана Рафсанджани в телефонной беседе с Тер-Петросяном оценил действия карабахских сил как непонятные. В послании Папазяну Велаяти выразил сожаление в связи с «посягательством армянских сил, продвинувшихся вглубь Азербайджана». Он подчеркнул «недопустимость захвата новых территорий под предлогом защиты Карабаха, сопровождающегося изгнанием мирных жителей».
Уоррен Кристофер призвал Ереван оказать давление на Степанакерт с тем, чтобы карабахские силы «прекратили агрессию». «Карабахские армяне, вынудив азербайджанцев покинуть Физули, продолжают продвигаться вперед. Это наступление не может быть оправдано соображениями законной защиты».
Эта книга – не дневник и не летопись, не собрание документов и не простое изложение событий. Возможно, все вместе, представленное в целостной и обобщенной форме, с максимальной беспристрастностью, но и полетом творческой мысли. Блестящая, замечательная работа, богатая многообразными источниками. Сразу бросается в глаза непредвзятость. Героями книги являются не только известные политические фигуры. Конфликт беспощадно прошелся по судьбам сотен тысяч простых людей, и перенесенные ими испытания подчеркивают ответственность тех, от кого зависит урегулирование карабахской проблемы. Об этом еще раз напоминает автор, и именно поэтому можно еще одно определение этому труду: документалистика, пропущенная через сердце. БОРИС НАВАСАРДЯН, ЕПК
